Часто у чудотворных икон можно видеть кольца, браслеты, цепочки и крестики. Это ведь мирское. Зачем их вешать на иконы? Насколько это правильно? А снимать с себя нательный крест, мне кажется, вообще недопустимо. Как лучше выразить благодарность Богу, Божией Матери, святым? Спасибо. Виктория

Уважаемая Виктория! Благодарность Богу, Матери Божией и святым лучше всего выражается в молитве и добрых делах, в помощи людям, которые в ней нуждаются и находятся рядом. Однако явление, о котором Вы пишете, очень древнее. Вспомним жизнеописание преподобного Иоанна Дамаскина: после чуда, которое с ним совершилось, он сделал из серебра подобие руки, и оно было подвешено на икону, которая впоследствии получила наименование «Троеручица».

Те, кто был на Святой Горе Афон, знают, что у чудотворных икон там огромное количество приношений. Это и вылитые из серебра части тела — руки, ноги, то, что исцелилось у человека по его молитвам перед этой иконой. Это и цепочки, и крестики, и колечки, и архиерейские панагии, и кресты… Все это — некое материальное выражение глубокой внутренней благодарности и признательности, которую человек испытывает к  Богу, Божией Матери и святым.

Дело в том, что человеку свойственно выражать свои внутренние, душевные чувства и движения, в том числе, и материальным образом. Если бы это было не так, никто бы не дарил женщинам цветы. Казалось бы, это абсолютно бессмысленно, ведь, как сказано в Писании, это трава, «которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь» (Мф. 6, 30). Но, я думаю, люди будут дарить цветы, пока существует человеческий род. Так и здесь: приношения на иконе – это овеществленное свидетельство неких внутренних чувств.

Очень часто, когда таких приношений набирается достаточно много, их переплавляют и делают оклады на иконы. Например, в Троицком соборе Саратова на иконе Спаса Нерукотворного можно увидеть серебряный оклад с позолотой, который был изготовлен в конце XIX века.

Поэтому, я убежден, что в этой традиции нет ничего плохого, если за внешним действием присутствует и внутреннее расположение человека. Но, конечно же, подобными вещами нельзя ограничиваться. Иначе отношения человека с Богом приобретают неправильный характер «Ты — мне, я — Тебе»: «Я Тебе, Господи, свечку потолще, а Ты мне пятерку на экзамене», «Я Тебе цепочку с крестиком, а Ты мне что-то еще»… Внешние материальные проявления человеческого чувства благодарности должны исходить от избытка сердца.

Как относиться к тарелочным сборам во время богослужения? К сожалению, бывает очень не по себе, когда женщина с подносом появляется перед тобой сразу после шестопсалмия или Херувимской. И не знаешь, то ли молиться, то ли деньги искать. В Москве, насколько я знаю, такую практику давно запретили. В то же время я понимаю, что храмам приходится тяжело, наши пожертвования нужны, и об этом приходится как-то напоминать. Ольга

Уважаемая Ольга! Когда я был молодым прихожанином, мне эти сборы тоже очень не нравились. В храме Всех святых на Соколе в Москве, где неподалеку жила моя бабушка и куда я ходил на службу, обычно шла целая вереница старушек и старичков с тарелками. Бывало по четыре – пять тарелок: «На содержание хора», «На ремонт храма», и так далее. И меня, как, наверное, и любого молодого человека, это напрягало. В первую очередь потому, что, как правило, денег нет. А когда мимо тебя идут с тарелкой, а ты делаешь вид, что этого не замечаешь, конечно, очень не по себе. Хотя никто ничего не требовал. Проходили спокойно, даже в глаза никому не глядели, как я сейчас вспоминаю. Особенно досадно бывало, когда шли с тарелками во время Херувимской или шестопсалмия. Вот это действительно очень неприятно. Когда я стал молодым настоятелем в той же Москве, в своем храме я таких сборов не завел (храм открывался при мне, до этого там службы не было). И достаточно долгое время я этим не то чтобы гордился, но считал, что это очень правильно. Многие близкие мне люди, которые стали священниками, тоже так поступали. И, действительно, сейчас редко где можно встретить хождение по храму с тарелками.

Но сейчас я считаю, что был неправ. Для того, чтобы содержать храм, нужны деньги, и немалые. Что бы там ни говорили наши недоброжелатели, Русская Церковь — бедная. Денег у нас нет. Те, что есть, поступают в основном за счет околохрамовой торговли книжками, цепочками, иконками, крестиками, свечками. Нас ругают за это, вспоминают исторические прецеденты с изгнанием торговцев из храма и прочее, а мы стараемся объяснить, что это не совсем подходящие примеры, и мы все-таки не торгуем, а распространяем предметы религиозного назначения за пожертвования. Без этого просто не на что было бы ни содержать храмы, ни платить зарплату тем, кто в них трудится.

И со временем я пришел к мысли, что тарелочные сборы — как раз наиболее адекватный, наиболее правильный в церковном плане способ сбора пожертвований. Человеку предлагается пожертвовать на церковь напрямую — не взяв в обмен свечку или книжку, а просто так. Это честно и правильно. И поэтому, хоть я и не пишу циркуляров о том, чтобы немедленно возобновить подобную практику во всех храмах Саратовской епархии, но, тем не менее, и не протестую, когда вижу это на приходах. Единственное, что — такие сборы не должны мешать молитве. И я категорически против, когда деньги кладут, подходя к исповеди. Вот это неправильно, потому что исповедь — таинство, а за таинства мы не имеем права взимать плату.

Но вообще нам предстоит очень большое дело: нужно вновь привить людям осознание того, что Церковь, их храм — это то, за что они отвечают. Не епархия, не только настоятель, но и они сами. Они должны любить, строить, ремонтировать, содержать свой храм, который живет на их приношения, с их помощью. За последние десятилетия это осознание утеряно, но его надо восстанавливать.

Всегда ли нужно говорить «ангела за трапезой» вместо «приятного аппетита», «спаси Христос» вместо «спасибо»? Как быть, если такие выражения не по нраву? Нужно ли себя принуждать, или лучше обойтись общечеловеческой вежливостью? Марина.

Уважаемая Марина! Принуждать себя совершенно ни к чему. Я бы сказал, это просто старинные присловья. Когда верующие люди живут в окружении неверующих или инаковерующих, естественное психологическое чувство заставляет их создавать свой язык как часть некой субкультуры, как принято сейчас говорить. В этом нет ничего плохого. Если для человека это естественно, то и пусть говорит «Спаси Христос» или «Спаси Господи». Кстати, когда я служу в разных местах нашей епархии и общаюсь с людьми, я сразу могу определить, где преимущественно жили старообрядцы: там все говорят «Спаси Христос». Это Вольск, Хвалынск, Балаково. В других местах говорят «Спаси Господи», как по всей России.

Поэтому здесь нет никаких правил, никаких обязанностей. Вполне можно пользоваться, как Вы говорите, «общечеловеческими» выражениями. Хотя и осуждать тех, кто так говорит, тоже не стоит.

ВИДЕО

Рубрика «Вопросы Архиерею»